— Будьте так любезны. Это квартира Добужанских?
— Нет. Остропольских. Добужанские съехали. Звоните им по телефону…
По указанному телефону можно было передать требуемую информацию.
Если контактный телефон молчал или на произнесенную условленную фразу разгневанный голос отвечал нецензурной бранью, Резиденты проверяли свои почтовые ящики — замаскированные под обычные наклеенные на столбах объявления о потерянных собаках, продаваемых шубах и детских колясках. Таким образом контакт восстанавливался.
Пока телефоны отвечали — Контора работала. Хотя вроде и не работала…
Новый президентский заказ ситуацию изменил.
Законсервированного до времени Резидента срочно вызвали в Москву. Сообщением в газете бесплатных объявлений.
Резидент прочитал предназначенную ему информацию о продаже садового участка в несуществующем садовом кооперативе и быстро собрался. Очень быстро. Потому что Резиденту даже подпоясываться не надо. Он все свое имущество способен уместить в одном-единственном кармане. А все прочее, необходимое для жизни и работы, должен уметь добыть в любом месте, куда его забросит судьба. Сам добыть. Пусть даже это будет пустыня Сахара.
В указанное время Резидент открыл своим универсальным, имеющим хождение по всей территории страны ключом незнакомую ему дверь в собственную квартиру.
И стал ждать. На этот раз недолго. Уже через четверть часа в дверь позвонил приходящий стекольщик.
— У тебя, что ли, стекла повышибали?
— У меня, — подтвердил хозяин квартиры. Когда в квартиру, открываемую конторским ключом, стучит посторонний, с ним надо соглашаться, какую бы он услугу ни предлагал. Даже если бегемота в ванной помыть.
Надо отвечать: «Бегемота мыть? Да, вызывал. Проходите в ванную…»
Стекольщик прошел в комнату, открыл свои чемоданчик и включил генератор электронных помех. На случай, если кто-нибудь посторонний надумает подслушать, на какой сумме сойдутся хозяин дома и приглашенный им для производства ремонтных работ стекольщик.
— Существует подозрение об утечке за рубеж отдельных экземпляров ядерного оружия. Нужно подтвердить. Либо опровергнуть, — поставил задачу стекольщик, по совместительству исполнявший обязанности Куратора данного конкретного, вызванного в Центр Резидента. — Здесь координаты места действия. Две действующие части ракет стратегического назначения. Авиаполк бомбардировщиков дальнего радиуса действия. Склад боезапаса атомных подводных лодок. Склад ракет тактического назначения класса «земля-земля». И хранилище списанного термоядерного вооружения.
Территория места действия ограничивалась одним регионом. Резидент не был настолько наивным, чтобы не сообразить, что в другие регионы поедут другие исполнители, с которыми встретятся другие Кураторы. Страна покроется тонкой паутиной соседствующих друг с другом и перекрывающих друг друга квадратов. Внутри них начнется охота на неизвестного пока зверя. Ради добычи его шкуры и выпускают их не очень многочисленную, но очень свирепую и хорошо натасканную свору на просторы страны.
— Добро.
— Все остальное повторять не буду. Знаешь сам. Насчет сохранения священной коровы Тайны, насчет того, что во всех случаях выкручиваться самостоятельно, и насчет всего такого прочего. Не первый раз замужем.
Все это Резидент знал. И насчет Тайны, которая выше жизни. И даже выше успешного выполнения задания. И насчет самостоятельного выкручивания в случае провала. Пусть даже при этом придется отсидеть по совершенному в ходе оперативных мероприятий и раскрытому органами правопорядка преступлению полтора десятка лет в колонии особо строгого режима.
Все это было старо. Уже привычно. И уже банально.
— Здесь деньги. На первоочередные расходы. Ну и чтобы меньше самодеятельности. Чтобы в банках средства через заведомо не возвращаемые кредиты не пропадали, — передал стекольщик увесистый пакет с долларами.
На этом расчет между хозяином квартиры и нанятым им работником был закончен. С ощутимой прибылью для хозяина.
Глава 7
— Кто это был? — напрямую спросил начальник охраны своего Хозяина. За столом спросил. После баньки и совместно распитой бутылки водки.
— Экий ты, Петрович, любопытный. Все-то тебе знать надо. Всюду свой нос просунуть. Не боишься, что когда-нибудь прищемят?
— Служба такая. Я всякого человечка, объявившегося возле «папы», в лицо знать должен. И еще желательно каждого того человечка своими собственными руками ощупать.
— Тебе что, для этого дела девок из обслуги мало, и ты решил посетителей щупать? — расхохотался Президент. — Или у тебя с ориентацией того?
— Я бы не щупал. Да как бы чего дурного не вышло. Если не щупать…
— Вышло — не вышло. Все-то тебе террористы с бомбами мерещатся. И еврейки с пистолетами с отравленными пулями…
— Может, и мерещатся. Но только если статистике верить, то рядом с профессией главы государства шахтеры с саперами близко не стоят. Шахтеры с саперами дохнут, что твои мухи в мороз!
— Да ну?
— Точно! Если только последние полвека вспомнить — Кеннеди, оба Ганди…
— То Кеннеди. А я кому на хрен нужен. Я, того гляди, сам по себе в тираж сыграю.
— Не скажите…
Разговор плавно соскользнул с интересующей главу страны темы. На совсем другую, совершенно ему неинтересную. Скользок Хозяин. После бани.
— Поэтому я, как ответственный за вашу жизнь и здоровье, обязан…
— Ты бабу свою обязан. И еще одну… — погрозил Петровичу пальцем Президент. — Ну что ты опять свою волынку завел. Что ты канючишь. Лучше бы налил. И тост сказал.
Петрович налил и тост сказал:
— Чтобы все ваши враги сдохли!
— Во! Чтоб сдохли!
Президент и его охранник опрокинули стаканы.
— Ладно. Не мучайся. Курьер это был, — признался Президент.
— Какой курьер?
— Обычный курьер. С бумагами. И все с этим. Надоел…
Ну да — курьер… А отчего же тогда, когда этот курьер в помещение вошел, там вся электроника разом сдохла? И пока он там пребывал, ничего, кроме визгов, писков и хрипов, не транслировала? А когда ушел — вновь заработала.
Или у него аура такая особая, что все насекомые вокруг, в радиусе пятидесяти метров, от его присутствия дохнут. Спросить бы о том у Президента. Да нельзя. Насекомых светить нельзя.
Ладно, разберемся. Не такие ребусы разрешали…
Начальник охраны наполнил еще два стакана. И сказал еще один, очень актуальный для политиков тост:
— И чтобы друзья тоже…
— Что — тоже? Чтобы друзья тоже сдохли?
— Во!
Глава 8
Гнусавый подбивал бабки. Очень хитро подбивал, так, чтобы затемнить часть прибыли. С которой, хочешь не хочешь, предстояло платить проценты.
Гнусавый подбивал бабки весь вечер, сводя липовый дебет с липовым кредитом. А ночью позвонил Косому.
— Вот что, — сказал он, — сообщи, что я готов на переговоры.
— Кому сообщить?
— Сам знаешь, кому сообщить.
— Что, задавили?
— Не твое собачье дело! Твое — сообщить.
И Гнусавый раздраженно бросил трубку на аппарат.
Косой перезвонил через полчаса.
— Агаповка. Улица Второго Интернационала. Дом 15. Завтра в одиннадцать тридцать.
— Что, прямо там?
— Нет. Там скажут новый адрес. Куда прийти.
— Где эта Агаповка?
— Подмосковье. Двадцать километров от Кольцевой.
— Они что, охренели? Когда я в эту их Агаповку успею? Мне до нее семь верст киселя хлебать!
— Они сказали, что это твои проблемы. Что если опоздаешь, то можешь не приезжать. Извини, ты просил передать. Я передал…
Круто берут, эти, с вертолетом. Выстраивают, как шкодливого пацана. Сволочи. Ну ничего. Еще не вечер. Еще посмотрим, кто сверху ляжет…
— Машину! — распорядился местного масштаба «папа».
— Кого в охрану?
— Всех в охрану. И скажи: пусть приоденутся. По полной форме. Все-таки в столицу едем.
— Добро, — все понял начальник охраны. — По полной форме. Когда выезжаем?
— Сейчас выезжаем!
— На ночь глядя? А стоит ли коней стегать? Утром дорога глаже.
— Тебя не спросили!
Джипы выехали через час. Выехали в ночь, потому что к утру им предстояло преодолеть почти тысячу километров. «Папа» сидел во второй машине, слегка развалясь в кресле с приспущенной спинкой. Но не спал. Думал. О том, как бы сделать так, чтобы сбить проценты;
А лучше отделаться единовременным взносом. Пусть даже очень большим взносом. Большие единовременные выплаты всегда предпочтительней малых, но постоянных. Потому что малые все равно перерастают в большие. И перерастают в систему, которую очень трудно ломать…
— Агаповка, — доложил по рации водитель головной машины.
— Улица Второго Интернационала. Дом 15, — назвал адрес Гнусавый.
